Забытый полк

Памяти Силантия Васильевича Харлова и всех погибших бойцов 1217-го стрелкового полка 367-й стрелковой дивизии

Силантий Васильевич Харлов

В феврале 2017-го исполнилось 75 лет со дня гибели «забытого» в Карелии 1217-го стрелкового полка 367-й стрелковой дивизии, в составе которого воевал Силантий Васильевич Харлов, дед Сергея Ванцева, инженера по учету энергоресурсов Шадринского ЛПУ.

«Письмо от Вашего мужа и отца Силантия Васильевича. Во-первых, шлю низкий поклон моей дорогой жене Харитине Петровне. Желаю Вам быть здоровыми. Еще шлю по низкому поклону своим милым детям — дочерям Мане, Лизе, Шуре и особо милому сыну Коле. Желаю Вам всем быть здоровыми и счастливыми. Передавайте от бойца Харлова Силантия товарищеский большевистский привет Зубакину А. Ф., Минину И. И., Горшкову Г. С., а также всем бабам. А затем прошу выпить Вас стопку вина за меня в вашей компании. Если только завозят вам вино. Хотя я и здесь выпиваю. Нам дают на каждый день 100 граммов вина, ввиду холодной северной погоды. Мы деремся с белофиннами на Петрозаводском направлении. Движемся все вперед, назад не отступаем. Дальше сообщаю, что нам дали хорошее обмундирование. Дали хорошие шубы, валенки и подшлемники. Кормят хорошо. Спим только большую часть в снегу в лесах... Были уже несколько раз под смертью, но пока все еще живы. Прошу Вас, пишите письмо, может быть, дойдет, хоть узнал бы, как вы живете…».

Силантий Харлов успел прислать с фронта только одно письмо

Считается, что такие новогодние послания не подвергались цензуре, в них солдаты могли рассказать правду о войне. Но настоящую правду о вооружении, обмундировании, а также о боевых действиях в Карелии Сергей Ванцев узнает много позже, когда вслед за мамой Елизаветой Силантьевной увлечется поисками и сбором информации о своем деде.

О боях в районе станции Массельской в Карелии не прочитаешь ни в одной книге или энциклопедии о Великой Отечественной войне. 6–7 февраля 1942 г., не получив подкрепления в живой силе, боеприпасах и продовольствии, здесь был окружен и практически полностью уничтожен 1217-й стрелковый полк 367-й стрелковой дивизии, которая была сформирована в Шадринске и в которую попали призывники из Челябинской и Курганской областей. Полк оборонялся героически, потеряв убитыми 700, ранеными 500 и без вести пропавшими 150 человек. Известно, что финны в плен не брали. С их стороны воевали хорошо обученные, прошедшие школу «зимней» войны 20-22-летние солдаты. К тому же они были отличными лыжниками, а природа Карелии идентична природе Финляндии. Все это позволяет понять, почему им было гораздо легче, чем оборонявшимся уральцам: в дивизию, сформированную в Шадринске, призвали мужчин 40–45 лет, большинство которых никогда в жизни не нюхало пороха. К тому же русские валенки, в отличие от финских сапог, моментально промокали в незамерзающих под снегом болотах, а из вооружения на 30 красноармейцев выдавалась одна винтовка.

 — Но моему деду винтовка, я думаю, не очень была нужна, он служил во взводе снабжения конюхом, — рассказывает Сергей Ванцев. — Наверное, это и спасло ему жизнь в феврале. В Шадринск полетели первые похоронки, а 38 бойцов, включая Силантия Харлова, через пять дней сумели выйти из окружения. 22 февраля вместе с другими бойцами он был передан 247-му полку 37-й дивизии, в составе которого, не меняя рубежей, и погиб 11 марта 1942 года.

Извещение о гибели Силантия Васильевича Харлова

Свою единственную весточку фронтовик написал на 3-й день боевых действий. А следом пришло извещение. В нем указывалось, что стрелок Харлов С. В. похоронен в 10 км на юго-восток от станции Массельской. Однако факт захоронения не определен до сих пор. Ни в Книге о безвозвратных потерях, ни в Книге Петрозаводского военкомата, содержащих информацию обо всех братских могилах и прочих захоронениях, нет ни одной фамилии погибших на этом рубеже бойцов.

 — «Повезло» только тем родственникам, у которых родные умирали от ран в медсанбатах, они реально были захоронены, — рассказывает Сергей Николаевич Ванцев. — Каменистая почва и скалы не позволяли даже рыть окопы и блиндажи, их строили из снега или сваленных бревен. А бойцы, погибавшие в бою, так и оставались лежать в снегу. Похоронная команда не справлялась с огромным количеством погибших. Весной тела растаскивали дикие звери, или они оказывались погребенными в карельских болотах. Спасибо, полковые писари хорошо отработали: похоронка, я думаю, была выписана на каждого погибшего. А это, давайте будем честными, гарантировало пенсию вдове и оставшимся детям.

Сергей Ванцев давно поддерживает связь с поисковыми отрядами Челябинской и Курганской областей, которые на протяжении почти 30 лет выезжают на поиски останков бойцов 367-й дивизии в Карелию. По словам местных жителей, по окончании войны в 1945–1946 гг. Министерством обороны была организована специальная бригада, которая должна была подобрать и захоронить останки. Но до сих пор в лесах можно наткнуться на кости, лежащие в истлевших шинелях, иногда с чудом сохранившимися документами, медальонами, номерными наградами, по которым можно определить фамилию погибшего.

— Как оценить этот труд по поиску бойцов и командиров, долгие годы считавшихся пропавшими без вести или не имеющими своего места захоронения? «Опознать» останки удается редко, но поисковики предают их земле. И появляются в тех местах новые обелиски и небольшие памятники, куда могут приехать и поклониться внуки и правнуки. Память… Она должна проходить через сердце каждого из нас.